В.П. БИРЮКОВ

УРАЛ В ЕГО ЖИВОМ СЛОВЕ

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

ОСВОБОДИТЕЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ

ПЕСНИ О СТЕПАНЕ РАЗИНЕ

Восстание под предводительством Степана Разина началось в 1667 году. Окончилось оно несколько позже казни вождя, совершённой в Москве 16 июня 1671 года.

На Урале нашли пристанище многие повстанцы, преследуемые царской властью, чаще всего в качестве оседлых поселенцев или работных людей на заводах, которые тогда только что начинали здесь строиться.

Бежавшие на Урал повстанцы принесли с собой рассказы, а также многочисленные песни о восстании и его вожде, об его главных помощниках. Всё это нашло самый сочувственный приём у местного населения.

Среди песен разинского цикла особенно популярна песня о «сынке» Разина. В лице этого «сынка» мы видим не кровного сына вождя, а тип .последователя, единомышленника, соратника. Не затихнув с казнью Разина, восстание продолжалось некоторое время именно под руководством этих «сынков» в разных местах России.

Царские власти окрестили вообще всех повстанцев «ворами» и «разбойниками», приравнив их к уголовным преступникам. Такой же точки зрения придерживались и буржуазные историки, в том числе историки русского устного творчества. Вследствие этого так называемые «разбойничьи» песни оказались сваленными в одну кучу вместе с тюремными яеснями.

Против этого особенно выразительно протестуют сами герои «разбойничьих» песен:

Хороша наша деревня,
Про нас славушка худа:
Всё ворами нас зовут,
Всё разбойничками.
Мы — не воры, не разбойничкн —
Стеньки Разина помощнички...

В этой песне народ вскрывает социальное происхождение восстания против воевод и бояр.

Ввиду всего этого целый ряд «разбойничьих» песен должен быть отнесён к циклу повстанческих, в том числе и песня об «усах», которая, как это доказано исследователем уральского фольклора П. С. Богословским, родилась именно на Урале, ещё на долгое время приютившем у себя «сынков» Разина.

* * *

Уж ты, Стенька, уж ты, Разин,

Наш могучий атаман!

Не хороший сон привиделся во сне:

Атаману быть убитому,

Есаулу быть расстрелянному,

А гребцам-молодцам —

По тюрьмам сидеть,

Красной девице —

Быть на волюшке.

Не со гор ли вода катится,

Земляна тюрьма развалилася,

Все молодцы разбежалися.

Записано 28 июля 1940 года в гор. Кургане от 66-летней Евдокии Уваровны Бережных; она слышала песню до революции в гор. Надеждинске, Свердловской области, от своих братьев. Песня исполнялась ими при постановке народной драмы «Шайка разбойников».

* * *

Как во славном было в городе
Да во Астрахани,
Появлялся там детинушка
Незнакомый человек.
Бодро, щёгольно по улочке
Да он похаживает;
В шитом бархатном халате
На растопашечку шельма идёт:
Свой немецкий кушак алый
На правом плече несёт;
На нём красенька рубашка —
Косой вороток;
На нём красные штаны
Да по-немецки скроены.
Со страханскими купцами
Мало здравствуется,
Астраханскому губернатору
Челом парень не бьёт.
Что скричал же губернатор
Жисным голосом своим:
«Ещё есть же у меня
Да слуги верные при мне!
Вы схватите, уведите
Удалого молодца,
Удалого молодца —
Стеньки Разина сынка.
Стеньки Разина сынка,
Да в белокаменну тюрьму!»
«Уж ты, матушка-тюрьма,
Подымись выше меня!
Подымись выше меня,
Да выше Разина сынка!»
Подымалася тюрьма
Да выше Стенькина сынка.
Что приходит молодец
Да к губернатору пред лицо:
«Я не есть к тебе пришёл,
Да не кушати,
Я пришёл к тебе...»

Дальнейшие стихи не помнятся, но содержание их таково: «сынок» пришёл посчитаться, и захрустели-де суставы у губернатора.

Записано 21 августа 1938 года в гор. Свердловске от уроженки Медведчиковой заимки, Буринского района, Челябинской области, вдовы учителя Александры Михайловны Вавиловой (1872 г.).

* * *

Как во городе Страхане
Проявляется детинушка,
Незнамой человек.
Незнамой, незнакомый
И не знаю, чей, откуль.
Поутру рано детинушка,
Ранёшенько встаёт,
На босу ногу сафьян сапог
Натягивает,

Свой матерьевый халат —

Да на могучи на плеча,

Свою чёрную фуражку —

На правое на ухо.

Отправляется детинушка

Вдоль по городу гулять.

Вдруг навстречу губернатор

И начал спрашивать его:

«Ты откудова, детинушка,

Незнамой человек,

Ты, незнамой, незнакомой,

И не знаю, чей, откуль?

Ты — не сам ли казак,

Да не казачий ли сынок?»

«Я — со матушки со Волги

Стеньки Разина сынок».

Закричал тут губернатор

Важным голосом своим:

«Уж вы, слуги мои, слуги,

Слуги верные мои!

Вы возьмите, посадите

Во страханскую тюрьму!»

(«Видно, отец его идёт выручать,» — замечает сказительница.)

Вниз по матушке по Волге

Легка лодочка плывёт.

Что во этой лёгкой лодочке

Сам Степанушка сидит.

Сам Степанушка сидит

Да речи важны говорит:

«Вы не знаете, ребята,

Отчего же грудь болит:

Будто мой-от сын, Ванюша,

Во неволюшке сидит.

Приворачивай, ребята

Ко страханским берегам!

Я страханскую тюрьму

Да по кирпичью разложу,

И страхана-губернатора

В полон себе возьму,

Его милую жену

За себя замуж возьму».

Записано в гор. Каменск-Уральском, Свердловской области, в три приема, как вспоминала сказительница, между 24 июня 1938 года и 6 июня 1946 года от вдовы сапожника, местной уроженки Анны Александровны Бутаковой (1873 г.).

* * *

Ты взойди, взойди,
Да красно солнышко,
Над горою взойди
Да над высокою,
А над лужаночкой
Да над зелёною.
А сокол-от летал
Да по поднебесью,
А есаул-от гулял
Да всё по садичку.
Он гулял-то, гулял,
Горе рассеивал,
А добрых молодцов
Да распробуживал:
«Да вставайте-ко,
Да добры молодцы,
Пробуждайтесь вы
Да от сна крепкого!
Атамана у нас
Да больше нету-ка,
И нет Степана у нас
Да Тимофеича,
А по прозванью его
Да Стеньки Разина».

Записано 25 августа 1938 года в гор. Каменск-Уральском от местной уроженки вдовы сапожника Анны Александровны Бутаковой (1873 г.).

* * *

Леса ли вы, лесочки,

Леса тёмные,

Кусты ли вы, кусточки,

Кусты частые,

Ах, станы ли вы, станочки,

Станы тёплые.

Ещё все-то вы, кусточки,

Уж повызжены,

Ещё все наши товарищи

Переиманы.

Как и первый-то товарищ —

В граде Киеве,

А второй-то товарищ —

В каменной Москве,

Как и третий-то товарищ —

В славном Питере.

Я остался, добрый молодец,

Во тёмных лесах.

Закружилась моя головушка,

Запечалилася.

Как увидел я, добрый молодец,

Перевозчиков.

«Перевезите меня, братцы,

Вы на ту сторону,

За перевоз-то я награжу

Золотым кольцом».

Переехал я, добрый молодец,

На ту сторону,

На далёкую,

Сам кончаться стал.

«Вы положьте меня, братцы,

Между трёх дорог:

Между Киевской, Московской,

Славной Муромской.

В ногах-то поставьте

Животворящий крест,

В руку правую дайте

Саблю вострую.

И пойдёт ли, поедет кто,

Остановится,

Моему кресту, животворному, Он помолится.

Моего-то коня, моего ворона, Испугается,

Моего-то меча, меча вострого,

Устрашится он:

«Что не тог ли тут похоронен

Вор-разбойничек.

Вор-разбойничек,

Сын — разбойничка,

Сын удалого —

Стеньки Разина».

Из рукописного сборника песен и других произведений устного творчества, составленного крестьянином села Кресты, Шадринского района, Дмитрием Михайловичем Тороповым; из записей, сделанных, после 1918 года (собр. В. П. Бирюкова).